Любовь Рапидонова
Яким Сысоевич сидел за своим рабочим столом кабинета начальника отдела культуры городской Администрации. Он был интеллигентом в первом поколении. Маменька и папенька его не дожили до счастливого дня назначения сыночка на эту большую должность. Но всё сделали добросовестно, чтобы фамилия Рапидоновых появилась в списках выборных должностей. Маменька и папенька сами-то были из простых рабочих. Но не совсем простых. Их благородный тяжёлый труд, который они творили своими руками, назывался чёрным: мать работала в цеху переработки резины, а отец – на добыче угля. Посёлок, в котором родился Яким, назывался в округе чёрным посёлком. Люди здесь умирали в основном от профессиональных заболеваний – чахотки да туберкулёза. Маменька и папенька, отмачивая по вечерам руки в мыльной воде, не хотели такой же тяжелой доли для сынка, и отправили его учиться в город, в интернат. А там — и занятия рисованием, и танцами, и музыкой. Как-то на каникулах Яким устроил родителям и гостям-соседям настоящий концерт, показав склонность великую к песнописательству и декламации. Вот с той поры и направилась жизнь Якима в другую сторону от чёрного труда.
После интерната Яким без сложностей поступил в музыкальное училище, а после него в институт культуры. Проявляя способности организатора, Яким постоянно руководил – вначале профсоюзом группы, потом факультета, а к последнему курсу – уже стал председателем профкома института.
Так, постепенно поднимаясь по лестнице, подхваченный призывами руководящей партии – помогать выходцам из рабочего класса, Яким дошёл до должности начальника отдела культуры города.
Но вот личные отношения Якима не складывались. Бывало, понравится какая особа, так происхождение не то – пролетарское, а ему теперь – Якиму Сысоевичу – этого не положено. Вдруг зарубежная поездка, а она иностранной культуры не проходила, или, благословит вышний, и карьера вверх попрёт, а жена не подобающих кровей возьмёт да опозорит своей внешностью на великом собрании – и всё насмарку.
Как-то на фуршете в честь награждения Якима Сысоевича очередной медалью за добросовестный труд, высокопоставленное лицо обратилось к нему с вопросом:
— Позвольте полюбопытствовать, — произнесли губы лица и расплылись в благорасполагающей улыбке, — Что ж вы, дорогой человек, всё не женитесь. Нельзя, нельзя себя растрачивать всего на работу…Нужно ведь и душе успокоение найти. А это, знаете ли, мил человек, даёт только вторая половинка.
Лицо глянуло за левое плечо, подмигнуло и улыбнулось особе там спрятавшейся.
Окружение зааплодировало. Яким Сысоевич смутился.
Лицо вздёрнуло брови, глядя на Якима Сысоевича:
— Может вам поспособствовать в этом вопросе?
— Нет-нет, что вы, что вы, ваши государственные дела куда важнее моей скромной персоны…- ещё более смутился Яким Сысоевич.
— Ну, что ж, желаю вам на следующей церемонии награждения присутствовать с невестой…
Лицо отвернулось, и элегантный пиджак стал удаляться.
С той знаменательной даты Якима Сысоевича взялись сватать.
Сваха – референт из орготдела Елена Урзаковна, по поручению свыше, два месяца занималась поиском подходящей кандидатуры.
— Леночка, — интересовалась каждый понедельник заведующая орготделом, пышнотелая Лилия Флопьевна, — Как продвигаются поиски? Что вы предпримите на этой неделе?
Леночка опускала вниз густые ресницы и полушепотом докладывала:
— Ищу, Лиличка Флопьевна, ищу…
— Ну, давай, моя родная, не подведи. Ты помни – невеста должна быть достойная.
А у Леночки был план.
— Соедините меня с заведующей ЗАГСом, — поставленным голосом произнесла Леночка в трубку телефона.
— Здравствуйте, Гаяна Барбуковна…
— Леночка, это вы? Какие-то распоряжения администрации?
— Да, Гаяна Барбуковна, у нас очень важное поручение к вам.
— Минуточку, с вашего позволения, я отпущу посетителей, — в аппарате будто сжался воздух – Гаяна Барбуковна прикрыла трубку ладонью и через пару секунд ответила, — Я вся в вашем распоряжении.
Леночка изложила суть задания и добавила от себя, цокнув языком:
— Она должна быть идеальной хозяйкой, всё-таки домашняя забота – это так важно для начальника культуры…
— Кажется, у меня есть одна мысль, — заключила Гаяна Барбуковна, — я всё хорошо обдумаю и вам перезвоню.
Леночка поставила галочку в своём плане, и начала набирать следующий телефон. Следом за отделом ЗАГС следовал отдел образования, потом отдел здравоохранения, потом отдел лёгкой промышленности и индустрии, даже органы внутренних дел, потом ещё и ещё руководящие структуры города и завершал список из тридцати двух пунктов отдел транспорта и коммуникаций…
А в это время у Якима Сысоевича, за занятиями обыденными делами, никак не шла из головы фраза высокопоставленного лица: — …желаю вам на следующей церемонии награждения присутствовать с невестой….
— Так, получается, ежли я найду невесту, значится, мне будет ещё какая-то награда предоставлена?! А там глядишь, и вверх поднимут…Да-а…Решения свыше надо выполнять. Вон как обо мне заботятся! А я подвожу своих товарищей – сам-то что для этого вопроса сделал?! – подумал Яким Сысоевич и вызвал в кабинет заместителя.
— Арам Тарантелович, вот скажите – где вы со своей супругой познакомились?
Арам Тарантелович расплылся в улыбке:
— Стыдно сказать, Яким Сысоевич,…на пляже в Пицунде, куда вы меня пять лет назад отправляли на курорт.
— И что же вы, вот так сразу и в брак?
— Нет, что вы! Из переписки я узнал о благонадёжности своей избранницы. Потом наезжал в гости – благо, она оказалась из небольшого городка рядом с нашим. Фельдшером там работала.
— Это вы хорошо придумали – на пляже познакомиться, — окунулся в свои ощущения от услышанного Яким Сысоевич.
— Так мы вам быстренько можем путёвочку-то оформить, вон горящих – каждую неделю, — расшаркиваясь, предложил заместитель.
— Хорошо, подготовьте списочек, я посмотрю.
Яким Сысоевич после работы, направляясь на ужин в ресторан, отпустил водителя до телефонного звонка, а сам решил немного прогуляться по вечернему городу, понаблюдать за прохожими. Пройдя через сквер, в котором наслаждались вечерней прохладой мамаши с детишками и пенсионерами с домино, Яким Сысоевич прошёлся до ЦУМа, и сел напротив него на скамейку.
Мельтешащие и важно шагающие мимо ноги навели его на размышления:
— Как много вокруг людей! Почти у каждого есть семья, дети. Вот ходят они по Земле, и следы свои оставляют. Продолжение человека – это ведь его дети! А в чём же мой-то след, что я после себя оставлю? Кому все свои умения передам?…
Яким Сысоевич за годы своей безупречной службы научился не просто задавать самому себе вопросы, но и находить ответы на них. И даже изумился Яким Сысоевич – как же ему до сих пор эти вопросы в голову не приходили?
«Да всё очень просто», — продолжал размышлять он, — «Я был занят куда более важными делами – государственными! А теперь время пришло позаботиться и о себе».
Яким Сысоевич резко встал и зашагал вперёд, заложив по привычке руки за спину.
А впереди была троллейбусная остановка.
Люди сновали мимо. Подошёл троллейбус. Якима Сысоевича так и потянуло в раскрывшуюся со скрипом дверь:
— А вдруг, именно там, за этой потайной дверью и откроется ему судьба, — подумал Яким Сысоевич и запрыгнул внутрь вагончика.
Он, как вкопанный, остался стоять около входа, разглядывая жизнь изнутри этого маленького железного организма, скользящего по рельсам.
— Вы на следующей выходите? – попытался вернуть его в обыденность милый щебечущий голос.
Яким Сысоевич повернул голову на щебет и – пропал…
Милое существо женского полу – вся: от губ до ножек в белых носочках – стояло перед ним и светилось внутренним светом.
— Вы на следующей выходите? – ещё раз произнёс ангельский голосок.
Яким Сысоевич утвердительно помахал головой, продолжая бесцеремонно пялиться на девушку.
Девушка смутилась. Щёки её зарделись. Трамвай с грохотом остановился. Яким Сысоевич, удерживая равновесие, ухватился за боковой механизм открывающейся двери, который лязгнул, щёлкнул, звякнул, а потом хрустнул звуком зажатых в железные тиски пальцев Якима Сысоевича.
— А-а-а-а… — закричало пространство вокруг голосом Якима Сысоевича…
Суматоха, беготня, крики, вопли – всё смешалось воедино. Якиму Сысоевичу не хватало воздуха, и мир поплыл перед глазами, утекая в картинку суетящихся вокруг людей, окровавленных пальцев и сирены скорой помощи…
На следующий день в палату больницы, куда определили Якима Сысоевича, постучали.
На пороге стояло то самое – милое существо из трамвая, с пакетиком фруктов в руках.
— Здравствуйте!…
— З…дравствуйте, — боль как будто улетучилась, а дыхание перехватило у Якима Сысоевича.
— Я…простите…это из-за меня вы пострадали…
— Что вы, что вы! Вы…такая…Как из-за вас можно пострадать?
— Знаете, а всё переживала – как вы, когда вас на скорой увезли…
Яким Сысоевич не верил своим глазам, что ангел явился к нему сам.