Доступ дан. Пока вникаю в то, что происходит в Мастерской. Подобно кошке прохожу по стенке, принюхиваюсь, читаю, заглядываю на страницы незнакомых мне людей, смело высказывающихся о вере, клоуне, эксгибиционизме, доброте, счастье… Не выдерживаю – мечу территорию измышлениями о реальности. И жду с замиранием. Разрушила что-то? Выскочила? Но не отругают же… Даже если кому-то это ну никак… Это моя реальность, с моими страхами, которые вытаскиваю или утрамбовываю в себя – пока непонятно.
Устала сегодня. Хоть табличку на себя вешай «Осторожно! Злая собака». Хотя уроков было всего четыре. И четыре таблетки кетонала. Муж встретил, и мы пошли искать детскую поилку – свекровь лежит уже второй месяц, отсчитываются дни её с тяжёлым стуком. Четвёртая стадия. Почти девяносто… Пить из трубочки неудобно. В ближайших аптеках не нашли.
Уговариваем пить, есть. В памперсе лежать отказывается. Купили биотуалет. Да, это спасение.
Она делает всё меньше шагов. А слов говорит много.
Читала, что у каждого человека определённый запас слов. Закончится запас, и жизнь закончится тоже. И я думала тогда – а как же глухие с рождения? Получается, что слова – это не только словоформы, это и мысли, и чувства. А отражением их может стать взгляд, жест, даже спина…
Порции с кашей, супчиком становятся всё меньше. А она всё равно не ест. Пашка – сын мой привёз капли, вызывающие аппетит. Говорит, что они воздействуют на мозжечок. Не помогают. Видимо, не на каждый мозжечок.
Вчера, после тирады сумасшедшего бреда, попросила поставить ей Кальмана, и плакала.
Воспоминаниями не делится. Смотрит тускло. Щёлочки глаз стали маленькими. И сама как-то ссохлась. Кожа – бороздами, морщинами. Оказывается, морщины не только на лице, но и на всём теле.
И бормочет что-то невнятное.
О чём я буду бормотать?…
Получается, в такие минуты я думаю о себе. Её жизнь, её опыт – моё наблюдение. Кто-то так же будет наблюдать за мной. Думаю – что я буду делать не так, как она? А получится ли? А в своём ли уме буду?
Вот бы разрешили эвтаназию. Я бы для себя ею воспользовалась. И только крематорий. И никаких традиционных поминок. Просто так надо помнить.
Час ночи. Окликнула сына, говорит, глядя на телевизор: — Почему одно и то же показывают?
А телевизор выключен.
— Спи, мама, спи… Одно и то же показывают…